Словари не уравнивают напрямую смысловую нагрузку слов «любить» и «жалеть». Однако для некоторых женщин эти понятия практически равнозначны. Не всегда, и не все…, но все-таки многие больше жалеют, чем действительно любят – слабых и нерешительных, пьющих и вечно хворых; жалеют хронических истериков и неудачников; заумных «ботаников» и непризнанных гениев – жалеют тоже.
По-своему любят, нарушая тем самым, казалось бы, принципы эволюции – об этом речь и пойдет далее.
Впрочем, в статье, ни в коем случае не претендующей на поиски истины в последней инстанции, а, напротив, являющейся абсолютно ненаучным юмористическим исследованием, будут рассмотрены две противоположные мужские ипостаси – трус и герой.
Женщинам следует любить героев и победителей, от которых рождается такое же сильное и здоровое потомство с мужественными генами славного папаши – кто бы спорил? Но проблема с естественным отбором заключается в том, что он весь состоит из логических противоречий, если не считать нелепых случайностей и смехотворных казусов, которые, надо признаться, тоже сыграли свою существенную роль в развитии жизни на нашей планете.
Рассмотрим простую модель: имеется два живых существа мужского пола, вида «гомо сапиенс», одного из которых назовем трус, а второго – герой. Поместим данную конструкцию в как бы первозданную природу. Кто выиграет в эволюционной битве – герой или трус?
Допустим, герой, вооружившись каменным топором, храбро ринется в схватку с пещерным медведем – и победит! Приведет на освободившуюся жилплощадь с десяток восхищенных фанаток, тем самым обеспечив им на некоторое время кров и пропитание, а также меховые повязки – по сезону, и даже украшения в виде ожерелий из зубов или когтей – для фавориток. И пойдет вовсю процесс воспроизведения рода!
А трусы и слабаки, стеная в зарослях чертополоха, будут загибаться в страшных мучениях от онанизма, израсходовав впустую свои жалкие гены. Идеальная схема для идеальной эволюции.
Но – вполне допустимо, и даже предсказуемо, что вышеозначенный пещерный медведь окажется более сметливым и изощренным в схватках с «гомо сапиенс». В этом случае растерзанное тело героя порастет мхом генетического забвения, и те самые потенциальные «геройские» фанатки неизбежно станут искать себе другого покровителя.
И тут из кустов чертополоха выходит трус, который готов одолеть в честной борьбе разве что некрупного ежа. Но чем хороши ежи – тем, что после встречи с ними «трус» почти наверняка останется живым, извлеченного из хитинового покрова мяса хватит на скромную похлебку, достаточную для пропитания парочки нетребовательных красавиц, а те, в свою очередь, при помощи ежовых иголок пошьют ему – и себе – наряды. И приласкают, и приголубят, страшные раны, полученные в жесткой борьбе с коварным ежом, залечат, и пожалеют – ибо больше некого, один он, кормилец, добытчик ежей… И пойдет вовсю воспроизведение рода!
Есть и еще одно распространенное мнение психологов относительно того, почему мужчин любят-жалеют: у женщин-де сместился прицел материнского инстинкта – они путают производителя с потомством и стремятся холить и лелеять самцов, как своих детенышей.
Да, самку, даже столь высокоразвитую, как самка «гомо сапиенс», вполне могут подвести инстинкты, подсовывая ей вместо потомства невесть что на воспитание. Львицы выхаживают козлят, кошки вылизывают попугайчиков, а иные дамочки круглосуточно носят на руках жирных морщинистых мопсов. В хрониках института физиологии им. И.П. Павлова, где до сих пор чудом содержится антропоидник, вообще живет трогательная история о том, как бездетная макака усыновила фетровую шляпу старшего научного сотрудника.
Умиление, ласка, желание покормить, защитить и понянчить – это понятно. А вот полового возбуждения при материнском инстинкте как такового не встречается, если не считать несколько сходных с ним ощущений при кормлении грудью, изредка возникающих у кормящих матерей и имеющих вполне механическую природу.
А то, что многие женщины, видящие страдания мужчины, возбуждаются не на шутку – это знали и тысячи лет назад. Причем их возбуждают не только утонченные душевные переживания, но и вещи чудовищные.
В «Египетских ночах» Пушкиным цитируются развлечения Клеопатры с мужчинами, которые добровольно становились ее любовниками на одну ночь с условием казни наутро – только в такой ситуации царица могла отдаться чувствам по-настоящему.
Хронист XII века рассказывает, как дамы рвали друг у друга из рук куски кровавой рубашки раненого на турнире юного рыцаря: «И каждая была готова приложить свои губы к смертельно бледным губам умирающего».
Испанский писатель XVI века Луис Велес де Гевара, описывая публичную казнь, отмечает, что кавалеры, приведшие своих дам на это зрелище, знают, что делают, ибо «сострадание, которое эти нежные сердца испытают к несчастным, заставит их позже мягче отнестись и к мольбам своих поклонников».
Вернемся к нашей паре трус-герой, которую мы оставили в мучительных раздумьях – кто же из них победил? И правильный ответ будет «оба».
Оба они имеют практически равные шансы на передачу генов самкам нашего вида. Трус выигрывает за счет хорошо развитого инстинкта самосохранения, за счет великолепного умения оберегать свою жизнь. Она почти наверняка будет дольше и плодотворнее, чем у героя, который всегда рад сломать себе шею. Герой же получает тройной бонус за риск.
Для женщин и победители, и побежденные одинаково проходят под героической маркировкой.
Хотя шрам на щеке все-таки привлекает больше, чем хронический насморк или геморрой.
